Об институтах, свободе и тошноте
Feb. 10th, 2020 09:47 pmНеожиданно для себя с большим удовольствием прочла «Почему я отказался от премии» Жана-Поля Сартра. Была уверена, что он пишет нечто совершенно далёкое от сферы моих интересов и понимания, но это заявление заставило задуматься о том, чтобы всё-таки прочесть какую-нибудь «Тошноту». Хотя с другой стороны, мне и интервью Памука понравилось, а вот собственно его книга - как-то не очень.
В любом случае, занимательно.
«Всевозможные знаки отличия подвергают его читателей давлению, которое я считаю нежелательным. Существует разница между подписью „Жан-Поль Сартр“ или „Жан-Поль Сартр, лауреат Нобелевской премии“.
Писатель, согласившись на отличие такого рода, связывает этим также и ассоциацию или институт, отметивший его. Так, мои симпатии к венесуэльским партизанам касаются лишь одного меня. Однако, если „Жан-Поль Сартр, лауреат Нобелевской премии“ выступит в защиту венесуэльского сопротивления, тем самым он вместе с собой увлечет и сам институт Нобелевской премии.
Писатель не должен позволять превращать себя в институт, даже если это, как в данном случае, принимает самые почетные формы».
«Что касается меня, то я понимаю свободу в более конкретном плане — как право иметь свыше одной пары ботинок и есть в соответствии со своим аппетитом».
«Я не хочу этим сказать, что необходимо братание культур. Я прекрасно понимаю, что само сопоставление этих двух культур неизбежно должно принять форму конфликта. Но это сопоставление должно происходить между людьми и культурами без вмешательства институтов».
В любом случае, занимательно.
«Всевозможные знаки отличия подвергают его читателей давлению, которое я считаю нежелательным. Существует разница между подписью „Жан-Поль Сартр“ или „Жан-Поль Сартр, лауреат Нобелевской премии“.
Писатель, согласившись на отличие такого рода, связывает этим также и ассоциацию или институт, отметивший его. Так, мои симпатии к венесуэльским партизанам касаются лишь одного меня. Однако, если „Жан-Поль Сартр, лауреат Нобелевской премии“ выступит в защиту венесуэльского сопротивления, тем самым он вместе с собой увлечет и сам институт Нобелевской премии.
Писатель не должен позволять превращать себя в институт, даже если это, как в данном случае, принимает самые почетные формы».
«Что касается меня, то я понимаю свободу в более конкретном плане — как право иметь свыше одной пары ботинок и есть в соответствии со своим аппетитом».
«Я не хочу этим сказать, что необходимо братание культур. Я прекрасно понимаю, что само сопоставление этих двух культур неизбежно должно принять форму конфликта. Но это сопоставление должно происходить между людьми и культурами без вмешательства институтов».